Глава шестая
В трактире "Золотой якорь" было людно шумно и накурено, как это обычно бывает в заведении, где собираются люди, стремящиеся вознаградить себя за долгие месяцы плавания. Кеннел справился у хозяина о Викторе, брате госпожи Лютении, и, узнав, что он с утра куда-то отлучился, но, как обычно, придет к четырем, чтобы пообедать, решил, что и ему пора подкрепиться, тем более, что с утра он ничего не ел. Когда Кеннел, расправившись с супом из бычьих хвостов, собирался перейти к свиной отбивной, в трактире появился высокий светловолосый моряк лет двадцати пяти с приятным открытым лицом. По дороге к стойке он то и дело останавливался, здороваясь с другими посетителями трактира. Глядя, как поседевшие морские волки, пережившие не один шторм, с загорелыми лицами, продубленными солеными ветрами всех океанов, приподнимаются с места, чтобы пожать руку человеку вдвое моложе себя, Кеннел понял, что того здесь не только хорошо знают, но и уважают.
Когда юноша наконец добрался до стойки и поздоровался с трактирщиком, тот что-то шепнул ему, указывая на Кеннела. Моряк пожал плечами и направился к столу, за которым сидел сыщик.
- Здравствуйте. Я Виктор, помощник капитана на корабле "Царица морей". И брат госпожи Лютении.
- Очень приятно. Сыщик Кеннел. Я разыскиваю вашего зятя и хотел бы задать вам несколько вопросов.
Виктор сел напротив Кеннела и устремил на него погрустневший взгляд.
- Хорошо было бы, если бы вы его нашли. Я пытался, но у меня ничего не вышло.
- А зачем вы его искали, хотели отомстить за сестру?
Моряк молча кивнул.
- Расскажите о Вейте, вы должны его хорошо знать.
- Сволочь он, по-простому говоря. Его место на рее. Эх, как сейчас помню: матушка плачет и уговаривает сестру порвать с ним, а та повторяет, как попугай: "Я его люблю, я без него не могу". Лютения познакомилась с ним в доме подруги. Вейт ухлестывал за этой подругой, но, узнав, что Лютения - дочь королевской кормилицы, тут же переключился на нее. Но он никогда ее не любил. Ему нужна была не она, а связи нашей семьи, а еще он думал, что у нас денег куры не клюют. Однако здесь он крупно ошибся: хотя матушке и платили щедрое пособие как бывшей кормилице принца, но оно было пожизненным. После смерти матушки, не дожившей до свадьбы сестры с этим... , выплаты прекратились. Всё, что у нас есть - это дом на Сиреневой, подаренный королем.
Трактирный служка принёс баранью ногу под чесночным соусом, и Виктор набросился на неё с аппетитом молодого, очень здорового и сильно проголодавшегося человека. Кеннел дал ему возможность утолить голод, а заодно и сам доел жаркое. После того, как оба собеседника насытились, Кеннел спросил:
- Почему вы уверены, что Вейт никогда не любил вашу сестру?
- Так он сам сознался! Когда год назад он хотел развестись и ушел из дома, сестра умоляла меня поговорить с ним. Мне не хотелось, но уж очень было ее жаль, она рыдала сутки напролет. Вейт часто бывал в кабачке "Желудь", я пришел туда, дождался его, ну, мы и поговорили за тремя бутылками вина. Он сказал, что устал быть нищим, устал тянуть лямку армейского офицера, а женившись на моей сестре, надеялся обрести состояние и получить место в гвардии. Он думал, что сумеет ее полюбить, что сумеет стать своим при дворе, но вышло наоборот: и сестра, и двор остались для него чужими. Короче, все виноваты, только не он. Я на это прямо сказал, что он - дерьмо, и что если бы не сестра, я бы прибил его, как собаку. Эх, надо было прибить.
- Погодите, погодите. Вейт хотел уйти от вашей сестры?
- Ну да. Он говорил, что больше не может, что она его заколебала своей ревностью, что после того, как она ходила к Вилларди и просила не ставить ему ночные дежурства, он превратился в посмешище. Да он им всегда был! А что касается ревности, то сам виноват. Он изменял ей все эти годы, причем с дешевыми шлюхами. Я это точно знаю, потому что однажды сам столкнулся с ним в борделе. Каков верный муженек? Я психанул, чуть не подрался с ним, да мои товарищи нас растащили. Он еще мне заявил, что раз я пришел туда, то не имею права читать ему мораль. Ага, конечно! Во-первых, я холостой, в отличие от него, во-вторых, после полугодового плавания, а он отродясь на борт не поднимался, в-третьих, мне 20 лет было всего, а ему все 35 или даже больше! Черт, что-то я разоткровенничался больше, чем надо... ну да плевать.
- Дальше меня это не пойдет, - заверил моряка Кеннел. - Но если это не Вейт ревновал вашу сестру, а она его, если он хотел ее бросить, то как вы объясните убийство принца и надругательство над вашей сестрой? Ведь ревность как мотив отпадает.
- Не знаю, - Виктор посмотрел прямо в глаза Кеннелу, и тот понял, что моряк не лжет и не лукавит. - Я ничего не понимаю. Вейт - бабник и сволочь, но он никогда не был агрессивным. Господи, да он был рад, если бы она ему изменила с принцем, чтобы наконец-то развестись без ущерба для карьеры.
- В смысле?
- Год назад он вернулся к Лютении только потому, что она пригрозила пойти пожаловаться на него Вилларди. А тот его терпеть не может, и воспользовался бы поводом, чтобы вышвырнуть из гвардии. Хотя я думаю, что сестра только угрожала, а сама никуда бы не пошла - слишком его любила, несмотря ни на что. Эх, к морскому дьяволу такую любовь...
- А принц? Что было между нею и Карлом-Евгением?
- Когда я вернулся из плавания и услышал, что между моей сестрой и принцем был роман, у меня глаза на лоб полезли. Вы не подумайте, что
я защищаю честь своей семьи: был бы роман - я бы так и сказал. Но Лютения и принц... бред какой-то.
- Вы, как молочный брат покойного принца, общались с ним?
- Общался - это громко сказано, где он и где я. Но по нашему обычаю молочные братья должны ходить друг к другу на праздник совершеннолетия, на свадьбу и на похороны. Первый раз Карл-Евгений пришел в наш дом на поминки по маме вместе с воспитателем. Мы сидели рядом. Когда воспитатель подсказал ему, что нужно произнести что-то утешительное, он говорит: "Ты свою маму похоронил, а я вообще не знаю, где моя мама", типа ему тоже непросто. Совсем пацан был, как и я, не умел еще соблюдать этикет, Второй раз он заезжал на свадьбу Лютении, привез подарок от королевской семьи - жемчужное ожерелье, потом его продали. А в третий раз он приезжал на мое совершеннолетие, посидел немного и подарил вот это кольцо, - моряк показал Кеннелу небольшой перстень с сапфиром. - Через неделю он меня пригласил на свой банкет во дворец. Вот и все общение. Я должен был прийти на его похороны, но был тогда в море.
- Получается, что принц был давно знаком с вашей сестрой - и никогда не интересовался ею как женщиной?
- О чем и речь! Лютения, бедняжка, не блистала красотой, для нее и Вейт был принцем. Слушайте, много у вас ещё вопросов? Мне надоело это ковыряние в свежей ране!
- Так не ради удовольствия ковыряюсь, а чтобы найти вашего зятя. Вы ведь хотите его отыскать?
- Да, конечно... извините.
- Ладно, не буду вас больше мучить. Ответьте еще на два вопроса, и все. Когда Вейт ушёл из дома и хотел развестись с вашей сестрой, где он жил - в казармах?
- Нет, точно не в казармах. Где-то в городе, а где - не знаю.
- Скверно, но ничего не поделаешь. И последний вопрос: у вашей сестры были близкие подруги?
- Была одна - Марта с Садовой улицы. Номер дома не помню, но там деревянный балкон и ставни выкрашены ярко-голубой краской, найти легко.
Свежие комментарии