Глава семнадцатая
Путешествие из Ошена в северо-западную провинцию заняло целую неделю. На своём сильном и выносливом муле Кеннел пересёк почти половину страны, увидел два больших города, четыре маленьких и множество селений. Как только он покинул окрестности Ошена, довольно сильно пострадавшие от бури, перед ним простерлись ровные, лишенные каких-либо препятствий, вымощенные камнем и совершенно безопасные дороги. По своему обыкновению Кеннел охотно общался со случайными попутчиками и успел довольно много узнать о крае, в который направлялся.
Северо-западная провинция, которая на своем диалекте называлась Высокой Землёй, считалась одной из наименее развитых областей королевства. Достаточно сказать, что в ней был всего один город - Реллех, расположенный в предгорье, а остальное население проживало в небольших деревнях, разбросанных по узким горным долинам. Жители провинции имели репутацию людей небогатых и простоватых, но трудолюбивых и честных. Любопытно, что никто из собеседников Кеннела не слыхал ни о матери королевы Альбе-Регине, ни о древних благородных семействах Высокой Земли, и не смог назвать ни одной фамилии не то что тамошних аристократов, но даже обычных богачей. Единственным богатством этой бедной провинции, которым она могла по праву гордиться, были развитые ремесла, особенно резьба по дереву и изготовление шерстяных изделий. А еще Высокая Земля славилась своими легендами, песнями и прочим народным творчеством. Один из собеседников Кеннела даже рассказал, что в старину состоятельные люди обязательно старались нанять ребёнку няньку родом из Высокой Земли, потому что такие няньки знали множество сказок и могли часами рассказывать их детям.
В последнем Кеннел убедился лично, едва достиг наконец северо-западной провинции и остановился на ночь на небольшом постоялом дворе на самой границе. Ожидая ужин, он невольно обратил внимание на старуху в ветхом, местами залатанном, но чистом платье, сидевшую у очага в окружении стайки ребятишек лет пяти-шести - мать или тещу хозяина. Дети просили ее "рассказать что-нибудь", и старуха неспешно начала повествование. Говорила она на общем языке королевства с редкими вкраплениями диалектных слов, так что Кеннел почти все понимал - и неожиданно для себя увлекся. За едой он прислушивался к рассказу старухи, как прислушивался бы к песне менестреля.
Герой сказки или легенды, молодой и красивый охотник, однажды так увлекся охотой на оленя, что забрел со своими собаками высоко в горы, куда не ступала нога человека. В непролазном лесу он потерял след оленя, и так утомился, преследуя его целый день, что решил хотя бы часок поспать, прежде чем начать спуск вниз. Собаки бодрствовали рядом, так что охотник не страшился, что к нему подберется дикий зверь.
- Но когда он проснулся от лая собак, - таинственно понизила голос старуха, - то рядом, дети, стоял не зверь, а женщина необыкновенной красоты в богатом светло-зеленом шелковом платье. От её длинных волос исходило золотое сияние, а глаза были синие-синие и такие глубокие, как горные озёра. Она посмотрела на собак, и они перестали лаять и покорно легли у ее ног. Она посмотрела на охотника - и сердце охотника забилась сильнее. Незнакомка обратилась к нему, и голос ее был мелодичнее, чем звучание скрипки. Юноша был очарован и не подумал, что никакая девушка из плоти и крови не будет одна бродить по этим лесам, и что собаки не подпустили бы к нему ни человека, ни зверя.
- Кто же это был? - спросил мальчик, на вид немного постарше прочих.
- Та, кого нельзя называть, - ответила старуха, понизив голос.
- Велия? - уточнил любопытный малыш.
- Т-с-с! Никогда не называй их имени вслух! Не надо призывать их и привлекать их внимание.
- Разве они злые?
- У них нет добра и зла. Это ведь не люди, а лесные духи. Они живут высоко в своих заоблачных дворцах, но иногда спускаются вниз - от скуки или ради развлечения. Их легко узнать по необыкновенной красоте и полному равнодушию к человеческим страданиям или радостям. Единственное чувство, которое роднит их с нами - это влечение. Ей понравился красавец охотник, и она захотела стать его женой.
Кеннел охотно дослушал бы поэтичную сказку, но усталость после целого дня пути взяла своё, и завершив трапезу, он отправился в небольшую клетушку, где путника вместо постели ждал один матрас, набитый соломой. Проваливаясь в сон, Кеннел подумал, что где-то он уже слышал про этих лесных духов - велий, но вспомнить, где именно, не успел - уснул.
Утром красивая легенда совершенно вылетела у него из головы: куда сильнее, чем достоинства местного фольклора, Кеннела интересовало, нет ли за ним слежки. Открыто вроде бы никто за ним не следовал, но как опознать в случайном путнике, промчавшемся мимо, человека господина Арди? По мере того, как он углублялся на территорию северо-западной провинции, народу на дорогах становилось все меньше, расстояние между деревнями - всё больше, а сами рельеф местности делался все неровнее. Подъезжая к Реллеху, главному и единственному городу провинции, Кеннел увидел холмы, столь высокие, что в каком-нибудь низинном крае они сошли бы за горы. Но подлинные горы возвышались на горизонте - далёкие, с острыми вершинами, кажущиеся тёмно-синими, почти черными и недоступными.
Глава восемнадцатая
Тридцатилетний Витольд Гвеарцлок, городской голова Реллеха, жил в двухэтажном деревянном доме, двери которого и ставни были богато украшены резьбой, а на коньке крыши красовалась выточенная из дерева фантастическая птица. Впрочем, в этом небольшом городе большинство домов были деревянными, а на их задних дворах хрюкала, гоготала, мычала и кудахтала разнообразная живность. Нравы в Реллехе царили патриархальные, все всех знали, и входные двери никто не запирал. Городской голова выглядел под стать городу: невысокий, с невыразительным круглым лицом, одетый в простой камзол из серого сукна, похожий не то на мелкого чиновника, не то на нотариуса. Принял он Кеннела радушно и растерянно одновременно: долго изучал бумагу, выданную сыщику королевой, а потом предложил остановиться в его доме. Кеннел предложение отверг, но согласился прийти на обед.
За обедом, кроме городского головы, присутствовала его сестра Вивиана, похожая на брата невысокая девушка лет двадцати пяти, но с более живым и умным лицом. Как оказалось, она много слышала о Кеннеле и не могла скрыть детской радости при виде знаменитого сыщика, посетившего их дом. В отличие от брата, Вивиана держала себя просто и открыто, а вот в поведении городского головы Кеннел уловил какую-то недосказанность. Господин Гвеарцлок не то волновался непонятно отчего, не то был чем-то огорчен, не то что-то его смущало. Большого впечатления эти оттенки настроения городского головы на Кеннела не произвели, и если он их отметил про себя, то только потому, что привык замечать все. Куда важнее было то, что ни брат, ни сестра не смогли дать ему информацию, в которой он нуждался. Они ничего не знали о событиях более чем двадцатипятилетней давности, хотя Витольд смутно помнил, что когда он был совсем маленьким, родители что-то говорили о принце Максимиллиане, который приезжал на охоту в эти места.
- Знаете, к кому вам нужно обратиться? - сказала Вивиана за десертом. - К Октавиану Стору. Он был городским головой на протяжении тридцати лет, и в те времена, которые вас интересуют, тоже. Сейчас он уже старенький, но голова у него совершенно ясная, и если он что-то знает, то всё расскажет... если я его попрошу.
- Старина Октавиан питает слабость к моей сестре, - засмеялся городской голова. - Знаете почему? Они играют в шахматы. Во всём Реллехе только два человека любят шахматы - Октавиан Стор и Вивиана. Был еще третий - наш отец, но скончался пять лет назад.
Кеннел окинул взглядом столовую, она же гостиная, в которой они трапезничали. Она была так плотно установлена тяжёлыми резными шкафами местной работы, что казалась тесной и неуютной, а поскольку два окна в ней были совсем узкие, ещё и темной. В единственном свободном простенке висел портрет темноволосого мужчины лет сорока в черном. Мужчина сидел в кресле, а на столике рядом с ним лежала шахматная доска. Живопись была грубая, примитивная, но все же художнику удалось ухватить характерные черты модели, и сходство мужчины с Витольдом и Вивианой бросалось в глаза.
- Да, это наш отец, - подхватила девушка. - Он был очень дружен с господином Октавианом. И тоже играл с ним в шахматы...
- Когда бы вы могли меня ему представить? - спросил Кеннел, не желая откладывать дело в долгий ящик.
- Если вы уже закончили с десертом, то хоть сейчас, - ответила Вивиана.
Ее брат хотел что-то сказать, но промолчал.
- Он в это время всегда дома, - пояснила Вивиана, - и рад будет пообщаться. Все старики любят поговорить о былом, особенно со свежим человеком.
Кеннел невольно улыбнулся.
- Что ж, я готов.
Городской голова предложил осушить завершающий трапезу кубок. Кеннел выпил, встал, поблагодарил хозяев дома за гостеприимство и отправился в сени, чтобы подождать там Вивиану. У него мелькнула мысль, что девушка торопится помочь не только по доброте душевной и неспроста взялась проводить его в дом господина Октавиана, хотя в Реллехе невозможно заблудиться: возможно, она что-то хочет сообщить по дороге.
Он не ошибся. Отойдя шагов пятьдесят от дома и оглянувшись по сторонам, Вивиана вполголоса сказала:
- Возможно, я не должна была бы это сообщать, но я очень уважаю вас как сыщика и как человека... хотя и знаю только по чужим рассказам. Вчера к брату приехал человек из столицы от господина Арди, главы дворцовой секретной службы. Я подслушала их разговор... я всегда подслушиваю, чтобы быть в курсе происходящего. Брат получил приказ следить за каждым вашим шагом. И написать донесение о том, что вы делали, находясь в Реллехе. Витольд хороший человек, но он выполнит то, что ему поручили. Я не знаю, что за этим стоит, но будьте осторожны, господин Кеннел. И ничего не говорите брату.
- Спасибо, - искренне ответил Кеннел. - А человеку, к которому мы идем, можно доверять?
- Ну, - развела руками Вивиана, - если от него потребуют пересказать разговор с вами, он, разумеется, его перескажет. Личную тайну я бы ему доверять не советовала - не потому, что он болтлив... хотя он любит поболтать, а потому, что его не интересует ничего, кроме собственного благосостояния и возможности спокойно дожить последние годы. Но когда он что-то говорит, то хорошо знает то, о чём говорит, и как источник информации надежен, тем более, что я попрошу за вас.
Свежие комментарии