"И кто два раза в день не пьян, тот, извините! — не улан", - утверждал Лермонтов. Но на самом деле в эпоху Николая I традиции офицерского пьянства начинали потихоньку сходить на нет: царь сам был не любитель спиртного и другим не позволял. То ли дело времена матушки Екатерины или либеральное правление Александра I! Именно тогда военная молодёжь считала умение пить одним из самых важных офицерских достоинств. При этом особое внимание уделяли и тому, что пить, и тому, как пить.
На первом месте у господ офицеров, бесспорно, было шампанское. Ему в гусарском загуле часто отводилась ключевая роль, хотя цена на этот напиток никак не была низкой: бутылка стоила от 2-х рублей, а жалование и рационы поручика рядового пехотного полка составляли всего 395 рублей в год. Неудивительно, что напиваться шампанским могли позволить себе преимущественно офицеры элитных гвардейских полков. Делали они это так.
В компанию офицеров вносили ящик шампанского, и Боже упаси было откупорить бутылку банальным способом: горлышко полагалось срезать одним ударом сабли. При этом удар должен был быть перпендикулярным горлышку - иначе сабля уйдет по касательной и соскользнет с бутылки; очень быстрым ("кавалерийским"), и непременно приходится на пробку - иначе бутылка взорвется в руках. Такой удар могла нанести лишь опытная в бою рука! Но вот шампанское откупорено, и, ка гласит французская пословица, его надо пить. Уберите бокалы! К черту посуду! Гусары пьют только из горлышка, причем не прикасаясь к нему губами, попросту говоря - вливают напиток в глотку. Понятно, что при таком способе питья счет шел не на бокалы, а на бутылки . Самым шиком считалось пить на подоконнике распахнутого окна, спиной на улицу, как это описано у Л.Н. Толстого в "Войне и мире". Безудержное пьянство считалось признаком особой лихости, столь ценимой у офицеров.
После кончины Николая I алкогольные традиции вернулись в полном объеме, приводя порой к курьезным эффектам. По воспоминаниям В.П.Обнинского, одного из офицеров полка в конце 19 века, господа гусары иногда напивались до такой степени, что им начинало казаться, что они волки: «Все раздевались тогда донага и выбегали на улицу... Там садились они на задние ноги (передние заменялись руками), поднимали к небу свои пьяные головы и начинали громко выть. Старик буфетчик знал уже, что нужно делать. Он выносил на крыльцо большую лохань, наливал ее водкой или шампанским, и вся стая устремлялась на четвереньках к тазу, лакала языком вино, визжала и кусалась». Впрочем, от гусар не отставали и другие гвардейцы. Кавалергарды, к примеру, пили хотя не из бутылок, но тоже немало. Вспоминая свою молодость, генерал Алексей Алексеевич Игнатьев писал, что для кавалергарда было обязательным умение выпить десяток стопок шампанского: «Таков был и негласный экзамен для молодых: надо было пить стопки залпом до дна и оставаться в полном порядке». Объем стопок он не указал, но даже если в них было всего по 150 мл, 1,5 литра шампанского за один раз - доза весьма солидная.
В полку пили согласно установленным правилам, но после выхода в отставку ничто не мешало офицеру изобрести свои собственные. Например, Савва Яковлев, офицер Кавалергардского полка, после выхода в отставку запил по-черному, приказав подавать шампанское в серебряном кубке в форме гроба. М.Пыляев, знаток старого Петербурга, так описывал его причуды: «Процесс питья из "гроба" был следующий: в конце попойки он хриплым голосом кричал "гроб!!!". В тот же момент слуги вносили ящик с шампанским, один за ними нес на подносе "гроб", а другой вносил заряженный пулей пистолет. После них входил дворецкий и называл по имени одного из присутствующих гостей. Гость вставал и подходил к хозяину; слуга подавал кубок, а хозяин поднимал над головой гостя пистолет, гость должен был выпивать вино до дна и, поцеловав хозяина, отправляться домой, если же гость не мог уже осушить гроба и падал к ногам Саввы, то он приказывал "похоронить мертвого", что означало положить в спальню на диван. Так, угостив всех гостей, хозяин сам выпивал чашу и успокаивался тут же на раздвижном своем стуле». Закончились эти мрачноватые «развлечения» трагически: однажды, осушив кубок до дна, Савва Яковлев выстрелил себе в рот.
Если на шампанское не было денег, господа офицеры не брезговали другими винами, главное - придерживаться системы, описанной Всеволодом Крестовским, писателем и военным историографом, служившим в уланах при Александре II: «...Если мы сегодня начали, положим, с водки, то водкой продолжаем и ей же и оканчиваем; назавтра, положим, портер — портером начинаем, портером и кончаем; напослезавтра хотя бы мадера — и с ней та же выдержка, и так далее — перебирайте хоть всю карту любого погреба — у нас до всего своя очередь дойдет! Но вы видите, что при самой широкой универсальности у нас введена строгая система: мы последовательнее, и таким образом мы, во-первых, избегаем вредной мешанины, во-вторых, имеем достаточно времени оценить по достоинству вкус и качество каждого напитка, чего при мешанине вы никак не достигнете». Логика в этом есть, хотя считается, что можно смешивать напитки при условии восходящего, а не нисходящего градуса.
Культовым напитком для кавалеристов также считалась жжёнка, причем уланы наполняли ею пистолеты, а не бокалы. Владимир Трубецкой оставил в мемуарах подробное описание особого ритуала, сопровождавшего изготовление и употребление напитка уже перед Первой мировой войной. «Как сейчас в памяти тёмная комната, посреди которой на полу стоял большой жбан с вином. Сверху жбана на перекрещенных саблях высилась сахарная голова, обильно политая нагретым ромом и подожжённая. Эта пылающая пьяная штука была единственным освещением всей комнаты, где электричество было потушено. Ром горел синим колеблющимся пламенем, причудливо освещая пёстрые мундиры и раскрасневшиеся лица всей компании, восседавшей прямо на полу, на устланных вокруг жбана коврах. Жжёный сахар, расплавляясь на огне, стекал в горевшее вино крупными раскалёнными каплями с зловещим шипением. Когда пламя разгоралось слишком ярко, Танеев, руководивший пиром, заливал его сверху шампанским. Стаканы наполнялись из черпака огненным и пьяным питием, прожигавшим глотки и, казалось, зажигавшим самые мозги».
Традиция пьянства как доблести, зародившись среди екатерининских орлов, с перерывами продолжалась всё 19 столетие и нашла завершение в окопах Первой Мировой, когда уже было не до жженки и не до шампанского. Но память о ней осталось, проявляясь даже в советских фильмах, таких, как "Эскадрон гусар летучих" и "О бедном гусаре замолвите слово".
Свежие комментарии